5-го июня в одном из залов городской библиотеки состоялась встреча с израильским арабским писателем Саидом Кашуа. На встрече присутствовало около шестидесяти человек, что для нашего Сдерота совсем немало. К моему удивлению пришло много молодежи, как оказалось студентов колледжа Сапир. Лекция длилась час и сорок минут и была очень интересной. Лично для меня это было нечто вроде попытки заглянуть за линию горизонта.
Ведь что знает о жизни израильских арабов еврейский простой человек, прибывший в страну со своей доисторической родины? А почти ничего, за редким исключением. А тут будет выступать арабский писатель, книги которого выходят весьма крупными тиражами и становятся бестселлерами. К примеру, его книга גופ שני יחיד (Вторая персона)? разошлась в количестве семидесяти пяти тысяч экземпляров. Невиданный для Израиля тираж, да и для нынешней России тоже очень завидный! В его багаже три книги, еженедельная сатирическая колонка в газетах Гаарец и Гаир, и сценарии для телевидения. В 2005 году он получил премию главы правительства за достижения на литературном поприще, а в 2011 году престижную премию Кугеля. Его книги издаются во многих странах, в переводе на различные языки, в том числе арабский.
Зачем же его книги переводят на арабский язык? Фокус в том, что Саид Кашуа пишет на иврите. Причем на великолепном иврите. И премии он получил за достижения в области ивритской литературы. Родом он из израильской арабской деревни Тира, что в треугольнике, на свет появился в 1975 году. Отец троих детей, живет в Иерусалиме, в его западной, то есть еврейской части.
Вне всякого сомнения, Саид Кашуа - левый, причем его левое (в израильском варианте левизны) мировоззрение наследственное – его отец Дервиш был членом леворадикального кружка Мацпен, бывшего питомником, в котором выросли все нынешние левые и суперлевые еврейские группы и группочки, типа Шалом ахшав, Мерец и иже с ними, имя же им легион. После печально знаменитого взрыва в кафетерии Еврейского университета Дервиш Кашуа даже сидел в тюрьме два с половиной года по подозрению в участии в этом теракте. Прибавим к этому вполне понятный, естественный, арабский национализм и политический портрет писателя Саида Кашуа можно считать завершенным.
Ровно в восемь вечера Саид вошел в зал библиотеки, поздоровался и смущенно улыбнулся. Я увидел молодого по нынешним временам, симпатичного человека в затрапезных джинсах и черной рубашке, который не знал, куда девать свои руки. Он поздоровался с почтенной публикой и начал свой рассказ - говорил о детстве в арабской деревне, об учебе в начальной школе, где был отличником, о том, как в пятнадцать лет отец отправил его в иерусалимскую еврейскую школу для детей с повышенными способностями. Перед подростком из типичной, запущенной арабской деревни с клановым укладом жизни, открылся совершенно иной мир, мир ивритской цивилизации. Саид был потрясен и очарован.
О своей жизни того периода он рассказывал с мягким юмором. После первого года учебы его, как и других подростков, отправили в летний лагерь для молодежи, в котором он изучал… историю сионизма. В его школе, было два араба – он и арабская девочка. «Представьте себе» - со смешком говорил Саид – «я, сын сидевшего в тюрьме за предполагаемое участие в теракте араба, изучаю историю сионизма»! Таких нелепостей на его жизненном пути было немало, что и неудивительно – фигурально выражаясь, он сел между двумя стульями. Саид рассказывает об учебе в школе и университете, о работе в прессе и на телевидении и становится ясно как божий день, что этот человек, живущий на стыке двух миров, не чувствует себя в своей тарелке ни в одном из них. С одной стороны, он араб, но жить среди арабов не хочет. С другой – он работает в ивритских газетах, на ивритском телевидении, пишет книги на иврите, живет среди евреев, но он не еврей. Его дети тоже учатся в еврейской школе, но и они на стыке двух вселенных. Это драма и даже трагедия в греческом стиле, где все предопределено судьбой, которую ни на какой кривой козе не объедешь.
И все-таки, все-таки! Кто ты, Саид Кашуа? Действительно ли ты сидишь меж двух стульев? Прочитав хотя бы одну его книгу, приходишь к выводу – никаких двух стульев нет и в помине – есть только один стул и этот стул арабский. На этом стуле сидит человек несомненно талантливый, но как и все израильские арабы, с искривленной душой. А при ближайшем рассмотрении, со страниц проглядывает злобный враг еврейского народа, заклятый вражина. И удивительно, что он получает премии от главы правительства Израиля, что читающая публика раскупает его книги в огромных количествах, что преподаватель в колледже Сапир рекомендует своим студентам прослушать его лекцию, и что они его рассказы выслушивают благосклонно, с пониманием и сочувствием. Тем из вас, кто свободно читает на иврите и хочет убедиться в правильности моего вывода, рекомендую погуглить, набрав סייד קשועи прочитать в разделе Википедия его заметку יצןקה, בטח יצוקה.
Не тут и не там?